(no subject)

С утра в приемной не протолкнуться.

Заслуженная бабушка, Ветеран труда, труженник тыла, 85 лет. Несчастье. Подсунули негодный слуховой аппарат. Поменять не может. Мало того, не слышит что ей говорят. Пока писала обращение, куда-то задевала очки. Теперь она еще и не видит. Все искали очки. Нашли. Со слуховым аппаратом договорились. Все решили.

Пришел пенсионер Вольфсон. Хороший дядька с Уралмаша.
- Женечка, ты посмотри, это же несправедливость! Надбавка к пенсии 6,2%! У одних 60 рублей, у других 100 рублей. Непорядок!
- Наши действия? - спрашиваю.
- Пусть уж всем по 100 дают!
Я говорю:
- Вам есть разница 60 или 100?
- Женечка, 60 говно и 100 говно! Но справедливость-то должна быть?! Ты уж там похлопочи!

(no subject)

Наши с утра заносят операции. Толпятся (дело в том, что у нас каждая операция против наркоторговцев должна быть занесена в компьютер, кто работал, с кем работал, проставлен номер дела и даже адвокат наркоторговца. Плюс еще несколько параметров добавочной информации. Только после этого оперативник может претендовать на получение зарплаты).

Последнее время в районе Уралмаша и Верхней Пышмы приделали нескольких азербайджанцев. Торговали самостоятельно, мелким оптом. При себе от 30 до 150 граммов. Один и тот же героин. Обычно азербайджанцы при задержании легко сдают друг друга. Тут ситуация иная. Не распедаливается ни один. Садятся в гордом молчании. Говорит это о том, что среди азербайджанцев в районе появилась некоторая централизация. Вообще азербайджанцы, среди наркоторговцев в Екатеринбурге, следом за цыганами и таджиками.

Вчера приделанный азербайджанец предложил нашему Сереге и оперу 150 000 рублей.

(no subject)

Сегодня на Баумана,1 жители сопротивлялись строительству. Во двор пытаются воткнуть 25-этажный дом. Жителей никто не спрашивает. Настроены очень решительно. Все вышли во двор. Я думал драка начнется. Буду помогать.

Пришел дядька.
- Мать, - говорит, - умерла, и я один остался в двухкомнатной квартире. За мной следят, хотят подставить и отнять квартиру. Я уже везде обращался, меня не слушают.
Вижу, чуть не в себе.
- Район какой? - спрашиваю.
- Чкаловский.
Несколько лет назад в Чкаловском все инстанции обошли мать с сыном. Писали заявления, что их хотят убить чтобы завладеть квартирой. Никто всерьез не воспринимал. Отмахивались. Потом их убили. Чтобы завладеть квартирой.
Так что я уж лучше позанимаюсь.

(no subject)

Девчонка пришла. Наташа, 32 года. Уставшая, обреченная. Я ее увидел сразу.
- Мне надо субсидию взять, а мне не дают...
- Почему не дают?
- Задолженность по квартплате 17 000.
- Для чего тебе деньги нужны?
- Дочку поддержать. 3 годика. Очень болеет. Врачи говорят безнадежно. Очень мучается. (Д/з: туберозный склероз, синдром Веста). Муж не выдержал, сбежал. Я не работаю, от нее не отхожу.

Написала обращение: "Прошу помочь по квартплате". Оставила обращение и тихо ушла.
Я встретился с министром здравоохранения. Он сразу же дал все указания. Вечером заберут девочку в клинику. Хотя шансов никаких. По квартире я сам решу.

(no subject)

Сегодня принесли нам несколько килограмм яблок из сада (вымытых), мешок огурцов (своих), большую банку малины. Малину мы съели сразу, яблоки поставили на стол, всех угощаем.

(no subject)

Наши наткнулись на беспризорников-токсикоманов. Пять человек. С 12 до 16 лет. Вшивые и кусачие. Разыскиваем родителей. Со школой, если что, договоримся. Написали мне про свою жизнь. Нормально писать умеет один.

«…ньюхали с Колий и Саний лак в горожах… Радители знают обетом…
Начил нюхат лак с 10 лет такжы нюхал клей…»

Занимаемся.

(no subject)

Все звонят, просят комментарии по поводу объединения. А что я могу сказать?
У меня свое мнение. Все овощи в одну корзину. Лучше меньше, да лучше. И все такое.

(no subject)

Наши все в суде. Решение еще не принято. Звонят отовсюду. Все в напряжении, все ждут.

(no subject)

Мельком глянул на операции, которые сегодня парни заносили.

Поймали наркоманку, которая приторговывала героином. Она сказала, что героин приобретает у некоего Саши по 30 граммов за 15 000 руб.

Позвонили Саше, сказали, что нужно. Он ответил что подъедет к ее подъезду через 20-30 минут. В назначенное время - около 8 вечера, подъехало такси из которого вышел хромой азербайдженец с палочкой, подошел к подъезду, зашел, взял 15 000 меченых денег и передал сверток героина. Доброволка составила 32 грамма.

Сашей оказался - Гулиев Габиль Аликулу оглы, 13.07.1969 г.р., регистрация в общежитии на ул. Баумана, д. 30-а кв. 55.

Сказал, что героин берет у цыган на Вторчермете по 400 руб. за грамм, на реализацию. Сказал, что закупаться не будет, т.к. переживает за свою голову.

От себя скажу, что если бы он скотина брал у цыган, он бы их с удовольствием сдал. Брал у кого-то из своих. Если вместо 30 граммов отдал не 25-27 как водится, а 32, значит не кроит, отсыпает на глаз, пытается расторговаться. Героин некуда девать.

(no subject)

Насчет женского реабилитационного центра.

Ко мне каждый день шли матери, с дочерями наркоманками я ничем не мог им помочь.

Когда-то ко мне пришла высокая, статная, красивая в прошлом, но теперь совершенно потухшая женщина. Ей оказалось 38 лет. Обе ее дочери были наркоманки. Одна сосала на Щорса, за героин. А вторая - гнила заживо. Вся вина этой женщины заключалась в том, что в 98 году она поменяла свою квартиру на Юго-Запад, и стала жить угол Волгоградской-Амундсена, через дорогу от цыганского поселка. Дочери начали колоться через неделю. Опомниться не успела.

Она подошла ко мне в 2002. Это был последний толчок. 17 000 долларов мне дал Игорь Алтушкин, еще 17 000 - другой мой товарищ, 17 000 долларов я дал своих. И мы купили дом на Шарташе. И сделали там реабилитационный центр для девчонок.

Перед разгромом там было 40 человек. Лень повторятся, в книге я об этом писал.

Среди девчонок была Лиза. Красивая, умная, веселая девчонка. К ней у меня было свое отношение, потому что я учился в Университете, с 1-го курса, с ее старшей сестрой - Юлькой. И знал ее родителей. Я полагал, что Лиза останется работать у нас.

После разгрома Лизу родители забрали домой. Долгое время она не кололась. Потом освободилось животное наркоторговец Рома Маленкович, по кличке Бармен, ее двоюродный брат (мы закатали его снова, он сейчас в психушке, на Электродепо). Он и подсадил ее снова. Я бы очень хотел ее спасти. Но нам уже некуда было ее забрать.

Потом она забеременела. Ей сказали: "Лиза, тебе Господь дал шанс..." Она продолжала колоться, а так как вен уже не было, ставилась в пах. Похоже, попала в артерию, отъехала. Откачивали, сделали кесарево. Ребенок мертв. У нее сепсис. Отпластали ногу (родители думают как обвинить врачей).

Таких историй я знаю сотни. Я хотел бы ничего этого не знать. И забыть все, что помню. Но у меня не получается.

Я буду готовить закон о принудительном лечении.

(no subject)

Наши позвонили из суда. В регистрации отказали. Внятных объяснений нет. Мотив будут искать до утра. Иллюзий особых не было. Будем обращаться в Верховный. А потом будем думать, что делать дальше.