(no subject)
Mar. 2nd, 2007 08:29 pmЗаканчиваем день. Начал в приемной у Ковалевского. Очередь почти как у нас. Клавдия Кимовна помогла. И Владимир Петрович.
Петр Фролович, 78 лет. Их было четыре брата. Трое в 42 году пропали без вести. Остался один. Всю войну на Уралмаше простоял у станка. Токарем. Под ноги ставили снарядный ящик.
У нас вообще дети работали. Многие приезжали на завод на подшипниковых самокатах, оставляли у проходной. Заботливый Борис Глебович Музруков - легендарный директор Уралмаша, сделал для самокатов маленькую стоянку.
Вышел на пенсию в 90-х. Живет один. Одет чисто. Рак простаты. Лекарство, я забыл как, на букву "к", несколько месяцев не дают. В аптеке стоит 19 000. Упаковка на месяц. Ему очень помогало. На ходу рулились с больницами, с госпиталем, договаривались. Не срасталось. Позвонил напрямую одному известному главврачу. Он выслушал. "Пусть, - говорит, - едет ко мне. Я все сделаю".
Петр Фролович пошел и купил Клавдии Кимовне цветы.
- Пенсия, - говорит, - у меня богатая. Почти четыре тысячи!
( Read more... )
Петр Фролович, 78 лет. Их было четыре брата. Трое в 42 году пропали без вести. Остался один. Всю войну на Уралмаше простоял у станка. Токарем. Под ноги ставили снарядный ящик.
У нас вообще дети работали. Многие приезжали на завод на подшипниковых самокатах, оставляли у проходной. Заботливый Борис Глебович Музруков - легендарный директор Уралмаша, сделал для самокатов маленькую стоянку.
Вышел на пенсию в 90-х. Живет один. Одет чисто. Рак простаты. Лекарство, я забыл как, на букву "к", несколько месяцев не дают. В аптеке стоит 19 000. Упаковка на месяц. Ему очень помогало. На ходу рулились с больницами, с госпиталем, договаривались. Не срасталось. Позвонил напрямую одному известному главврачу. Он выслушал. "Пусть, - говорит, - едет ко мне. Я все сделаю".
Петр Фролович пошел и купил Клавдии Кимовне цветы.
- Пенсия, - говорит, - у меня богатая. Почти четыре тысячи!
( Read more... )