(no subject)
Nov. 24th, 2006 06:02 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
roizmanКогда я приезжаю в музей, ко мне часто подходят люди, и спрашивают обо всем. Я всегда разговариваю с посетителями. Основной вопрос: "Сколько икона стоит?" Вот два случая.
Вот «Усекновение главы Иоанна Предтечи».
Эту икону много лет назад купили в Реже. Купили недорого, потому, что она была в плохом состоянии. Думаю, что это 60-70 г.г. XVIII века Икона сыпалась. Новые хозяева отдали ее в проклейку. И реставратор, который занимался, сделал фотографию.
Хозяева решили икону продать и объявили цену - 500 долларов. Год не могли продать. 400 им давали не раз, но им хотелось 500.
Я, увидев фотографию, торговаться не стал. Полтора года работала с иконой Лида Рязанова (реставратор, автор первой научной публикации о Невьянской иконе).
Задача была не простая. В правом нижнем углу зацепок практически не оставалось. А дорисовывать за иконописца, жившего 250 лет назад, ни один реставратор не станет. И Лида забила всю эту площадь мелкой пуантелью (точками), чтобы оставалась четкая граница между автором и поновлением. В Государственном институте реставрации и Третьяковке считают эту работу образцом реставраторского мастерства.
Это одна из лучших икон в музее.
Одна серьезная икона в собрании музея много лет назад была куплена за 150 долларов.
Звонит мне Вова Кондюров реставратор:
- Заедь, - говорит, - вещь посмотри.
Живет он на Уралмаше, возле меня. Обычно просто так не звонит.
Приезжаю. Совершенно черная доска, просто черная. Взял в руки, вижу доска ровная, сосна, аккуратно сняты фаски, чуть скруглены края. Шпонки торцевые, доска обработана идеально — породистая доска — не увело ни на миллиметр. Всматриваюсь — вроде Богоматерь с младенцем. Вижу — по полю в сплошной черноте дырочки от гвоздей. Если были гвозди, значит, была басма, если басма — значит до первой половины XVIII века. Позднее у нас басму не использовали. Если сняли, значит она была серебряной (большинство из известных мне невьянских икон были когда-то в серебряных окладах, редко в золотых, многие ободрали после революции, другие утрачены позднее, иногда при разделе между родственниками). На абы какую икону басму не набьют.
Провел рукой по изображению и почувствовал рельеф. Большинство ранних невьянских иконописцев слой за слоем наплавляли рельеф белилами (отсюда — белоликие). Рельеф сохранился, значит изображение не затёрто, то есть икона древняя, невьянская и в хорошей сохранности.
Я заволновался.
- Вова, - спрашиваю, сколько ты хочешь?»
- 150 $.
- Состоялось! — выдохнул я, — Ты понимаешь, что это?
- Понимаю, - улыбается, - поэтому и позвонил.
- За сколько ты взял?
- За 50, — отвечает. — Они с утра ходили, никак продать не могли
- Вова, — спрашиваю, — ты ведь мог дороже продать?
Отвечает гордо:
- Мне лишнего не надо.
Пробную расчистку Вова сделал сам. Тщательно доводил икону неторопливый Максим Ратковский. Когда мы её увидели, были просто поражены. Такие невьянские иконы встречаются крайне редко.
Вот так, в слепую, была куплена одна из самых замечательных икон в нашем собрании. Я очень люблю её, и не продам ни за какие деньги. А-то меня спрашивают: «Сколько стоит?» Да ни сколько не стоит. Просто не продаётся.
Вот «Усекновение главы Иоанна Предтечи».
Эту икону много лет назад купили в Реже. Купили недорого, потому, что она была в плохом состоянии. Думаю, что это 60-70 г.г. XVIII века Икона сыпалась. Новые хозяева отдали ее в проклейку. И реставратор, который занимался, сделал фотографию.
 |  |
Хозяева решили икону продать и объявили цену - 500 долларов. Год не могли продать. 400 им давали не раз, но им хотелось 500.
Я, увидев фотографию, торговаться не стал. Полтора года работала с иконой Лида Рязанова (реставратор, автор первой научной публикации о Невьянской иконе).
Задача была не простая. В правом нижнем углу зацепок практически не оставалось. А дорисовывать за иконописца, жившего 250 лет назад, ни один реставратор не станет. И Лида забила всю эту площадь мелкой пуантелью (точками), чтобы оставалась четкая граница между автором и поновлением. В Государственном институте реставрации и Третьяковке считают эту работу образцом реставраторского мастерства.
Это одна из лучших икон в музее.
Одна серьезная икона в собрании музея много лет назад была куплена за 150 долларов.
Звонит мне Вова Кондюров реставратор:
- Заедь, - говорит, - вещь посмотри.
Живет он на Уралмаше, возле меня. Обычно просто так не звонит.
Приезжаю. Совершенно черная доска, просто черная. Взял в руки, вижу доска ровная, сосна, аккуратно сняты фаски, чуть скруглены края. Шпонки торцевые, доска обработана идеально — породистая доска — не увело ни на миллиметр. Всматриваюсь — вроде Богоматерь с младенцем. Вижу — по полю в сплошной черноте дырочки от гвоздей. Если были гвозди, значит, была басма, если басма — значит до первой половины XVIII века. Позднее у нас басму не использовали. Если сняли, значит она была серебряной (большинство из известных мне невьянских икон были когда-то в серебряных окладах, редко в золотых, многие ободрали после революции, другие утрачены позднее, иногда при разделе между родственниками). На абы какую икону басму не набьют.
Провел рукой по изображению и почувствовал рельеф. Большинство ранних невьянских иконописцев слой за слоем наплавляли рельеф белилами (отсюда — белоликие). Рельеф сохранился, значит изображение не затёрто, то есть икона древняя, невьянская и в хорошей сохранности.
Я заволновался.
- Вова, - спрашиваю, сколько ты хочешь?»
- 150 $.
- Состоялось! — выдохнул я, — Ты понимаешь, что это?
- Понимаю, - улыбается, - поэтому и позвонил.
- За сколько ты взял?
- За 50, — отвечает. — Они с утра ходили, никак продать не могли
- Вова, — спрашиваю, — ты ведь мог дороже продать?
Отвечает гордо:
- Мне лишнего не надо.
Пробную расчистку Вова сделал сам. Тщательно доводил икону неторопливый Максим Ратковский. Когда мы её увидели, были просто поражены. Такие невьянские иконы встречаются крайне редко.
Вот так, в слепую, была куплена одна из самых замечательных икон в нашем собрании. Я очень люблю её, и не продам ни за какие деньги. А-то меня спрашивают: «Сколько стоит?» Да ни сколько не стоит. Просто не продаётся.
